В.В. ГРАЧЕВ

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ ВЕКСЕЛЬНОГО ПРАВА

1. В зависимости от способа обозначения кредитора векселя могут быть именными и ордерными. Необходимость указания в векселе «...того, кому или приказу кого платеж должен быть со­вершен» (п. 6 ст. 1, п. 5 ст. 75 Положения о переводном и прос­том векселе 1937 г.1) устраняет возможность существования по нашему праву векселей на предъявителя2. Тем более странно за­мечание Л.А. Новоселовой о том, что «вексель служит ценной бу­магой на предъявителя»3. Такая позиция не может быть призна­на правильной, поскольку она противоречит упомянутым выше нормам и специфическим для именных и ордерных ценных бумаг способам легитимации их держателей в качестве субъектов выра­женных в них прав.

Г. П. Савичев и Е. А. Суханов утверждают, будто простой вексель является именной ценной бумагой, а в тратте (перевод­ном векселе) получатель якобы не обозначается, так как он оп­ределяется лишь в результате многих (?) передаточных надпи­сей4. Указанные авторы в своем стремлении показать экономическую сущность этих ценных бумаг не принимают во внимание юридические аспекты данного вопроса. В переводном векселе обя­зательно указывается ремитент, то есть первый приобретатель тратты, который и будет получателем, если только не индоссиру­ет вексель (п. 6 ст. 1 Положения). Простой вексель рассматри­вается как ордерная ценная бумага, если только векселедатель не поместил в него оговорку «не приказу» или другое равнозна­чащее выражение (ч. 1, 2 ст. 11, ч. 1 ст. 77 Положения). Такая оговорка, делающая вексель именным, может быть помещена и в тратте.

Некоторые ученые полагают, будто вексель с бланковым ин­доссаментом становится ценной бумагой на предъявителя5. Надо признать справедливой критику такой позиции. Так, Е. А. Крашенинников приводит ряд убедительных аргументов против отож­дествления такого векселя с предъявительской ценной бумагой6. Действительно, векселедержатель в отличие от владельца ценной бумаги на предъявителя может заполнить бланк своим или иным именем, индоссировать вексель посредством бланка или на имя какого-либо лица (п. 1, 2 ст. 14 Положения); способы легитима­ции по таким бумагам различны, поскольку векселедержателем признается не всякий владелец, а лишь тот, который основывает свое право на непрерывном ряде индоссаментов (ч. I ст. 16 По­ложения).

Различие между ордерными и предъявительскими бумагами проводится по способу легитимации держателя бумаги. Способ легитимации по бумаге определяется выдавшим ее лицом (эми­тентом). В процессе обращения исключается возможность изме­нения принадлежности векселя к той или иной классификационной группе. Именной вексель не может стать ордерным, а ордерный— именным, причем и тот, и другой лишены способности превратить­ся в предъявительскую ценную бумагу. Таким образом, способ­ность ордерного векселя к переходу от одного собственника к другому без специальных отметок об этом на векселе не превра­щает его в ценную бумагу на предъявителя и может появляться к исчезать по воле владеющего им лица.

2. Существует множество точек зрения относительно момента и основания возникновения вексельного обязательства. Наиболее правильно, на наш взгляд, момент возникновения вексельного обязательства определяет теория законного владения. Согласно этой теории вексельное обязательство возникает, когда правильно составленный вексель попадает в руки формально легитимирован­ного добросовестного векселедержателя, который и становится кредитором по векселю7. Большинство теорий видят в основании возникновения вексельных правоотношений сделку. Не отрицая возможности выдачи, передачи, эмиссии и т. п., мы считаем из­лишним элемент действия (сделки) в содержании юридического факта, порождающего совместно с общими предпосылками век­сельное правоотношение. В данное основание входят лишь нали­чие надлежащим образом составленного документа с подписью должника и нахождение этой бумаги у добросовестного формаль­но легитимированного векселедержателя. Аналогичным образом возникают обязательства индоссанта и акцептанта, да исключени­ем нескольких непринципиальных моментов.

Конструкция сделки как основания возникновения вексельно­го обязательства вызывает некоторые трудности. Сложности воз­никают при применении в отношении добросовестного векселедер­жателя реституции, например, в случае принуждения векселеда­теля к выдаче путем насилия со стороны индоссанта. Действий по выдаче векселя может и не быть, как в случае выпуска бланка бумаги, не содержащего еще всех реквизитов, а потому не явля­ющегося векселем, и все же векселедатель будет обязан платить против предъявления ценной бумаги добросовестным векселедер­жателем (ст. 10 Положения).

3. Вексельные акцепт и неакцепт характерны лишь для пере­водных векселей (тратт).

Отличие соло-векселя (простого) от тратты состоит в том, что в первом векселедатель принимает на себя обязательство прямого платежа, то есть обязуется уплатить сам, а в тратте он обязу­ется уплатить через другое лицо (трассата), принимая тем самым обязательство косвенного платежа. Следует признать не совсем точным распространенное мнение о том, что в отличие от просто­го в переводном векселе участвуют изначально не два, а три субъекта8. До акцепта трассат — не участник векселя, так как он не имеет ни прав, ни обязанностей по векселю. В векселе воз­можно обозначить особого плательщика, что не должно склонить нас к мысли, будто и в простом векселе с указанием такого лица платеж векселедателем будет производиться через другого субъ­екта, и потому есть основания для признания бумаги траттой. Фигуры особого плательщика и плательщика (трассата) явно от­личаются друг от друга. Так, акцептовать тратту (принять на се­бя обязательство прямого платежа) может лишь трассат. Справедливо замечание С.М. Бараца о том, что надпись о принятии, совершённая не трассатом (он ошибочно называет ее акцептом), недействительна, за исключением принятия за честь9. Надо пола­гать, что это исключение справедливо и для посредничества на случай, ибо и здесь обязательство принимает посредник, а не трассат (ст. 55, 56 Положения). Согласно п. 2 ч. 3 ст. 43 Положения несостоятельность плательщика — основание для досроч­ного удовлетворения, несостоятельность же особого плательщика не влечет указанных последствий. Акцептант сам может назна­чить особого плательщика (ст. 27 Положения). У юридических лиц назначение особого плательщика производится, как правило, указанием обслуживающих их банков. На переводном векселе технически помещается приказ трассанта другому лицу (трасса­ту) уплатить по векселю ремитенту или его приказу. При этом указание в переводном векселе трассата обязательно (п. 3 ст. 1 Положения). В векселях с особым плательщиком этому лицу ни­чего не предлагается сделать, особый плательщик указывается в ценной бумаге в качестве лица, у которого будет совершен платеж.

В простом векселе акцепт невозможен, поскольку векселеда­тель и плательщик совпадают в одном лице, и в векселе перво­начально содержится обязательство прямого платежа. Г. Ф. Шершеневич полагал, что и в переводных векселях возможность ак­цепта исключается в двух случаях: в векселях сроком по предъ­явлении, и в векселях, трассированных на самого векселедателя10. Что касается последних, то следует согласиться с теми авторами, которые видят здесь простой вексель11. Действительно, хотя в ч. 2 ст. 3 Положения они отнесены к траттам, по сути, это прос­тые векселя, так как векселедатель принимает на себя обяза­тельство прямого платежа (через себя, то есть сам), и поэтому отнесение их к траттам ошибочно. Это позволяет сделать ряд вы­водов: указание об обязательном предъявлении такого векселя к акцепту (ч. 1 ст. 22 Положения) не имеет силы, а значит непри­менимы здесь и санкции ч. 2, 3 ст. 53 Положения; не влечет юри­дических последствий также отказ в акцепте и т. п. Тратты сро­ком по предъявлении, на наш взгляд, вполне могут быть акцеп­тованы, ибо, вопреки мнению проф. Шершеневича, презентация к платежу и презентация к акцепту суть не одно и то же. В пер­вом случае векселедержатель требует вексельную сумму немед­ленно, а во втором — принятия обязательства уплатить такую сумму в будущем. Разница очевидна. Согласно ч. 2 ст. 22 Поло­жения векселедатель может воспретить в векселе, предъявление его к акцепту за исключением специально установленных Поло­жением случаев.

4. Ниже пойдет речь о вексельном должнике, вексельных долж­никах и кредиторе.

Владелец векселя может и не быть субъектом выраженного в векселе права, даже если он формально легитимирован в качест­ве векселедержателя12. Легитимации, производимой по правилам ч. 1 ст. 16 Положения, еще не достаточно. Кредитором в вексельном обязательстве может выступать лишь добросовестный приобретатель векселя. Недобросовестный владелец бумаги не являет­ся управомоченным по векселю (ст. 10, ч. 2 ст. 16, ст. 17 Поло­жения). В качестве вексельного кредитора может выступать лишь собственник бумаги. Субъект права на бумагу и субъект права из бумаги — суть одно и то же лицо. Держатель векселя по препоручительному индоссаменту не является кредитором — он лишь выступает от его имени (ч. 1, 2 ст. 18 Положения). Обозначение его в препоручительной надписи преследует исключительно цели легитимации представителя перед остальными участниками век­сельного правоотношения и третьими лицами. Индоссант по тако­му индоссаменту не является обязанным перед индоссатом, поэто­му последний не вправе осуществлять права, вытекающие из не­акцепта или неплатежа (точнее, у него вообще нет права по век­селю) в отношении своего индоссанта по препоручительной над­писи. Не может быть признан самостоятельным субъектом права на, платеж по бумаге и индоссат-залогодержатель. И здесь зало­говый индоссамент преследует цель легитимации залогодержате­ля на реализацию прав по векселю в случае неисполнения зало­годателем своих обязанностей. В этой ситуации обязанные лица не могут заявлять против векселедержателя возражения, основан­ные на их личных отношениях к индоссанту. Однако это не озна­чает, что индоссат-залогодержатель является субъектом права на платеж. Данное положение отражает стремление законодателя защитить интересы залогодержателей от недобросовестных дейст­вий залогодателей. При передаче векселя в залог не происходит переход права из бумаги к новому кредитору. Право залогодер­жателя получить удовлетворение за счет заложенного имущества в случае неисполнения должником обязательства качественно от­личается от регулятивного по своей природе права на платеж по векселю. Если залогодатель исполнил свое обязательство, то за­логодержатель уже не вправе производить удовлетворение за счет заложенной ценной бумаги, что свидетельствует против приз­нания залогодержателя кредитором по векселю. Для осуществле­ния прав, вытекающих из векселя, индоссату-залогодержателю достаточно формально легитимировать себя, не представляя до­казательств неисполнения залогодателем обязательства.

Не совсем верно утверждение Г. Ф. Шершеневича о том, что в векселе все равно главные должники, так как каждое обяза­тельство носит самостоятельный характер13. Не отрицая извест­ной самостоятельности вексельных обязательств (ст. 7 Положе­ния), можно привести ряд фактов, свидетельствующих о неодина­ковом положении вексельных должников. Акцептант и векселеда­тель в простом векселе — прямые должники (ч. 1 ст. 28, ч. 1 ст. 78 Положения), трассант и индоссанты — должники косвен­ные. Прямой должник не может включить в вексель оговорку «оборот без издержек» или «без протеста». В отношении его действует трехлетний срок исковой давности. Неверно утверждение, что срок исковой давности по требованиям, возникающим вслед­ствие неакцепта или неплатежа, к векселедателю соло-векселя составляет один год14. Любой надписатель, кроме прямого долж­ника и трассанта неакцептованой тратты, в случае удовлетворе­ния им охранительных требований кредитора приобретает право требовать от других обязанных перед ним надписателей сумм, указанных в ст. 49 Положения. Перед прямым должником по век­селю никто не обязан. По истечении сроков, указанных в ст. 53 Положения, утрачивается возможность возникновения охранитель­ных требований к косвенным должникам, но не к прямым. Ана­лиз ряда норм Положения (ст. 9, ч. 2 ст. 11, ст. 15, п. 3 ч. 3 ст. 43, ч. 3 ст. 46, ч. 2, 3 ст. 53 и др.) позволяет сделать вывод о неравном положении косвенных должников. Таким образом, мож­но утверждать об определенной дифференциации векселеучастников.

5. Выдача векселя служит фактом (элементом факта), имею­щим юридическое значение для вневексельных отношений. В од­них случаях — это юридический факт, порождающий вневексельную обязанность векселеприобретателя перед векселедателем. Например, выдача банком векселей предприятию в совокупности с другими условиями договора служит основанием возникновения обязанности последнего уплатить банку деньги через некоторое время. Такая выдача может производиться в форме акцепта трат­ты должника, поскольку акцепт есть выдача простого векселя, «вживленного» в переводной вексель. В других случаях выдача бумаги имеет правопрекращающее значение, что наиболее часто встречается при использовании этих ценных бумаг в качестве средства расчетов. Так, если в договоре поставки или оказания услуг предусмотрена выдача должником векселя в счет отгружен­ных товаров (оказанных услуг), то передача бумаги служит здесь надлежащим исполнением покупателем товаров (услуг) своего обязательства. При этом должник вправе потребовать от постав­щика расписки в получении векселя (ч. 2 ст. 228 ГК, РСФСР), Конечно, в случае передачи бумаги с недостатками, например, при отсутствии вексельной метки в документе, исполнение не будет считаться надлежащим, и у кредитора возникнет право на возмещение убытков (ст. 219 ГК РСФСР). Исполнение, произве­денное надлежащим образом, прекращает вневексельное обяза­тельство должника.

Вексельной обязанности акцептовать вексель у трассата нет, но в общегражданском договоре такая обязанность может быть предусмотрена. Например, в договоре поставки покупатель обя­зуется акцептовать трассированный на него поставщиком век­сель в пределах оговоренной суммы по получении товара. Дабы не допустить частичного акцепта в случае недопоставки или пос­тавки товаров более низкого сорта или качества, целесообразно в договоре для этих случаев предусмотреть обязанность соверше­ния полного акцепта с последующей компенсацией или заче­том. Вексель с частичным акцептом не может служить эффектив­ным средством расчетов. Акцепт здесь должен рассматриваться как надлежащее исполнение обязательства покупателем. Обязан­ность принятия тратты лежит на покупателе и тогда, когда в до­говоре просто говорится о том, что в счет отгруженных товаров (оказанных услуг) поставщик выставляет на покупателя перевод­ной вексель.

Если же форма расчетов в договоре не определена и постав­щик трассирует вексель на покупателя или заимодавец трассиру­ет вексель на своего заемщика, является ли в этом случае долж­ник обязанным принять вексель? Н. Миловидов считал, что трас­сант не может своей односторонней волей изменить простой долг в вексельный15. Думается, такой взгляд на проблему правиль­ный, хотя есть у этого правила исключение: так, если два лица достаточно долго производили подобные операции, то есть, когда одно трассировало без особой письменной договоренности, а дру­гое принимало тратты, и характеристика их связей дает основание предполагать об их устойчивом, длительном и неизменчивом ха­рактере, то возможно в случае неакцепта взыскать с должника понесенные кредитором от этого убытки на основании ст. 3, 6 Ос­нов граждаиского законодательства Союза ССР и республик.

С. М. Барац писал, что акцепт есть обеспечение уплаты дол­га, но самой уплатой акцепт считаться не может 16. Такая пози­ция представляется нам неудачной. Если кредитор трассирует на должника вексель, то нельзя же сказать, что он предлагает помимо вневексельного обязательства еще обязаться перед вексе­ледержателем тратты. Признавать должника обязанным несколь­ко раз и, возможно, перед разными кредиторами не следует. Предположение об обратном ставит нас в нелегкое положение, когда вневексельный кредитор цедирует общегражданское право требования другому лицу, а последнее предъявляет требование об исполнении. Лучше всего было бы увидеть здесь замену вневексельного обязательства вексельным. Аналогичного Взгляда придерживался И. С. Розенталь, видевший тут замену вневек­сельного обязательства вексельным, являющуюся по своей приро­де активной делегацией, причем т. н. delegatio pura (чистой деле­гацией) 17. В ч. 1 ст. 233 ГК РСФСР прекращение обязательства обусловлено его заменой другим между теми же лицами. Однако это не должно останавливать нас в признании за фактом акцеп­тации должником трассированного на него кредитором векселя способности прекращать вневексельное обязательство между трас­сантом и трассатом, так как в Гражданском Кодексе перечисле­ны не все способы прекращения обязательств.

Отказ должника от акцепта не влечет для него вексельной от­ветственности, но, когда имеется вневексельная обязанность ак­цептации, возможно в общегражданском порядке взыскать с него договорные неустойки за отказ в акцепте, а также убытки в пол­ном объеме, включая уплаченные в ходе вексельного регресса суммы.

Допустимо существование одновременно вексельных и вневексельных правоотношений по уплате денежной суммы. Эти проис­ходит, когда стороны придадут вневексельной сделке по уплате в определенный срок фиксированной суммы денег условный харак­тер, при этом отменительным условием выступает платеж по век­селю сроком на определенный день или непредъявление векселя к оплате в указанный в бумаге срок. Такая схема, хотя она и опи­сана нами в самом общем виде, может в некоторых ситуациях быть полезной, например, для дополнения пока неэффективной ныне вексельной ответственности мерами общегражданской ответ­ственности за просрочку в исполнении.